До концерта было еще минут сорок, но толпа уже собралась порядочная. Цветастая, горланящая, веселая толпа молодежи. Некоторые стояли кучками на тротуаре, другие сидели на травке возле реки. Кто-то пил пиво, кто-то напитки покрепче. Одни просто стояли и разговаривали, перекрикивая шум автомобилей и орущий на плече товарища магнитофон, другие еще только выискивали знакомые лица или же тех, кто мог стать ими.
    Праздник. Праздник, который убирает различия. Панки сегодня не задирали рэйверов, парень с сотовиком и в шикарном костюме запросто пил пиво с девушкой, обильно выкрашенной под стиль "вамп" и одетой при этом в джинсовый комбинезон.
    Пашка еще издали заметил среди прочих своего старого друга Семку. Прокладывая себе дорогу локтями и смачными репликами, он стал проталкиваться к группе ребят, где стоял его одноклассник. Но на полпути его кто-то схватил за рукав. Подумав, что это решил потребовать извинений кто-то из небрежно отодвинутых, Пашка с негодованием дернул руку и резко развернулся. Но это была девушка, и лицо ее было смутно знакомым.
    - Привет, Паша, - произнесла она, но, заметив недоумение на его лице, сразу же спросила: - Что, не узнал?
    Пашка лишь промычал в ответ, пытаясь хотя бы угадать, откуда же он знает эту теперь уже незнакомку.
    - Валя я, Валя Комарова...
    - Валька, - озарение наконец-то снизошло. - Привет, сколько лет, сколько зим. - Как можно забыть ее, он себе не представлял. С Валей они были в одном отряде в лагере пару лет назад, стали тогда даже хорошими друзьями, но после окончания смены как-то потеряли друг друга, хотя там все и божились, что будут встречаться постоянно.
    - А ты вообще красавицей стала, - честно признался он, - я вон тебя и узнал не сразу.
    Валя смутилась и немного покраснела.
    - Да ладно... Ты-то как?
    - Да так, помаленьку. Вот, на концерт пришел. Знакомых ищу.
    - Вот видишь, меня нашел. А я тут со своими друзьями, целая компания. Хочешь, присоединяйся к нам.
    Пашка уже готов был согласиться (почему бы не побыть в компании с красивой девушкой?), но тут к Вале сзади подошел парень и обнял ее за талию.
    - Знакомого встретила? - спросил он.
    - Да, мы вместе в лагере были. Это Паша, а это Сережа, - представила она ребят.
    Парни пожали руки, смерив друг друга лишь только им заметным оценивающим взглядом.
    - Так что, присоединишься к нам? - вновь спросила Валя.
    - Да нет, пожалуй. Спасибо за приглашение, но я тут тоже уже своих друзей приметил, пойду к ним.
    - Ну тогда ладно.
    - Пока, - он небрежно махнул рукой на прощание, даже немного холодновато, будто был не рад встрече, и вновь ввинтился в толпу.

    Кроме Семки, он никого в этой компании не знал, но ведь Пашка пришел сюда веселиться, а веселиться нужно в большом коллективе, иначе какое же это веселье.
    С Семкой Пашка был знаком с самого детства, они вместе устраивали все невинные шалости, от которых ходуном ходила вся школа. А в последнее время его отношения со старым закадычным товарищем как-то поостыли. Да и сам Семка изменился, теперь он предпочитал, чтобы его называли "Mr. Hi". Пашке это казалось чудачеством, он так и сказал однажды Семке, а тот почему-то обиделся и ушел. С тех пор при всех мимолетных встречах Пашка предпочитал называть его этим англоязычным псевдонимом, чтобы не огорчать друга.
    - Привет, Hi, - бросил он и сразу же подумал, как странно звучит эта фраза. "Привет, привет".
    - Здорово, Пашка, - ответил Семка, будто давно ожидал его тут. Одет он сегодня был в широченные джинсы и длинную, до колен, майку. Все это так смешно смотрелось на его длинном и тощем теле, что Паша не сдержал улыбки. Какими разными они стали за эти годы, даже внешне. Пашка хотя и был пониже ростом, но в плечах выигрывал раза в два. И одежду предпочитал стандартную - узкие джинсы и свободную рубашку.
    - Знакомься, это мои друзья, - сказал Семка и стал представлять всю компанию, называя всяческие труднопроизносимые слова на непонятных языках, а то и просто бессмысленные наборы букв. Запомнить все это было невозможно, Пашка просто кивал каждому представленному и пожимал руку, называя свое имя. Ох, не понять мне их, подумал он.
    - Пива хочешь? - спросил стоящий рядом парень, указывая на полупустой ящик со "Львом".
    - Не откажусь, - ответил Пашка, доставая бутылку с темной жидкостью. Когда он оторвался от бутылки, в которой осталось меньше половины, он заметил одобрительные взгляды. Пиво каким-то чудом сумело остаться прохладным в такую адскую жару и теперь приятной свежестью разлилось внутри.
    - А вы на концерт пришли, или так, отдохнуть? - спросил он, не обращаясь ни к кому конкретно.
    - Мы пришли оттянуться, - размеренно и с ударением на последнее слово ответил тот же парень, что предложил Пашке пива. Наверное, за главного у них, подумал Паша.

    Дождь грянул внезапно. Небо почернело за несколько минут, а затем хлынули потоки воды. Никто не захватил с собой зонтиков, хотя синоптики и сообщили загодя, что вечером будет гроза. Но кто у нас верит синоптикам?
    Музыканты отыграли всего три песни, поэтому расходиться никто не собирался. Дождь все же теплый, народ веселый - переживем. Но дождь стал хлестать с неимоверной силой, и вдруг на собравшихся под открытым небом обрушился град. Это уже было неприятно. Музыканты быстро ретировались и укрылись в автобусе.
    Когда сверкнули молнии и ударил гром, молодежь поняла, что "кина не будет", а потому ждать и напрасно мокнуть от разбушевавшейся стихии нечего. Маленькими кучками люди стали отделяться и направляться к ближайшему входу в метро.
    Наконец стало ясно, что музыканты не выйдут больше вообще, и вся толпа, более двух тысяч человек, стала рассасываться в поисках укрытия.
    - Дина, бежим! - Пашка схватил за руку девушку, с которой познакомился тут же перед концертом, и потянул ее в сторону метро. Увидев, что большинство молодежи несется туда же, он решил свернуть к арке дома через дорогу.
    - Куда ты? - спросила в спину почти не сопротивляющаяся девушка.
    Не останавливаясь, Пашка ответил:
    - Там сейчас такое столпотворение будет, не позавидуешь. Лучше переждем, пока толпа схлынет, и тогда поедем. А пока вон в той арке переждем этот град.
    Они уже заскочили в укрытие, когда в наступившей темноте сверкнула особенно яркая молния с каким-то неестественным, красным отливом.

    Валя с Сергеем ушли с концерта в числе первых, поэтому у перехода было еще немного людей, хотя и они уже толкались. А вот сзади неслась почти тысячная толпа.
    Сбегая по ступенькам, Валя чуть не упала, поскользнувшись на мокрых ступеньках. Сергей подхватил ее в последний момент, не дав упасть. Но что за досада, каблук вдруг застрял в решетке водозаборника. Валя попыталась его вытянуть, но толпа сзади напирала. Девушка опустилась на колено, стараясь руками достать застрявший каблук, но кто-то неосторожно толкнул ее в спину, и она распласталась на полу. Сергей кинулся подымать ее, но толпа уже превратилась в сплошной поток, его мгновенно оттерли от Вали, он матерился, раздавая удары направо и налево, но ему так и не удавалось прорваться сквозь плотные ряды.
    Валя попыталась подняться, и тут кто-то наступил ей на руку, она вскрикнула от резкой боли и снова упала. Раздались крики - другая девушка все же поскользнулась и полетела по ступенькам, несущиеся люди стали цепляться за нее и за Валю, не успевая заметить их, везде стали падать, мгновенно образовалась куча из людских тел.
    Раздались первые крики, но толпу они остановить не могли. Толпа перла вперед к намеченной цели, не останавливаясь из-за всяких мелочей.
    Валя еще успела заметить, что Сергей почти добрался до нее, когда на нее кто-то навалился сзади. Она больно ударилась головой о мраморный пол и потеряла сознание. То, как смяли Сергея, идущего наперекор общему потоку, и прошли острыми каблуками по его телу, девушка уже не увидела.

    С гиканьем и улюлюканьем ребята подскочили ко входу в подземный переход, где уже образовалась огромная толпа. Семка подбежал чуть раньше остальных и сумел ввинтиться между людьми, несмотря на свой большой рост.
    Толпа тащила, но двигалась крайне медленно. Менее удачливые спутники Семки решили ускорить процесс и с криками "Навались!" стали подталкивать стоявших. Сзади подбежали другие намокшие и принялись им усердно помогать.
    Раскаты грома, шум толпы создавали такую какофонию, что с трудом можно было услышать, что тебе кричит человек, стоявший в двух шагах. Несколько милиционеров, попытавшихся остановить огромный поток, тут же были сметены вновь подбегающими зрителями неудавшегося концерта.
    И вдруг со стороны входа стал нарастать гул голосов, становясь все громче, громче.
    Семка услышал этот гул, когда толпа уже подтягивала его под спасительную крышу. Впереди творилось что-то неладное. Чем ближе он оказывался к заветным дверям в метрополитен, тем отчетливее слышал он крики. Вдруг его сильно пихнули в спину, и он вылетел вперед из гущи. Не сразу смог он осознать, что падает на тела людей. Воющие, орущие и стонущие тела. Тела тех, кто успел раньше него. Внезапно его ногу пронзила ужасная боль, но он успел ухватиться за оказавшийся рядом поручень и не упал.

    Глядя на огромную толпу у входа в переход, Пашка удивлялся, что же движет этими людьми. Ну почему нельзя укрыться под крышей дома, заскочить в магазин, в подъезд, под деревом, в конце концов?! Что заставляет их врываться в общую массу, пробивая себе дорогу локтями и кулаками?
    Заметив, как смели милиционеров, он понял, что дело попахивает неприятностями. Дождь стал стихать, а возле перехода стали слышны крики. Попытки попасть вовнутрь становились все слабее, и медленно толпа начала рассасываться, но крики не утихали, а становились все громче и страшнее. Казалось, толпа тает, но слышны были уже не крики, а вопли, ужасные вопли боли, страха и ужаса.
    Почуяв неладное, Пашка двинулся через дорогу, на ходу велев Дине ждать его здесь.
    Зрелище в переходе было ужасным. Оно напоминало бойню, людскую бойню. Множество людей лежало друг на друге, ступенек не было видно, зато везде отчетливо были заметны яркие кровавые пятна. Люди голосили, раненые старались выбраться. Пашка ринулся вниз и стал подымать людей, помогал выбраться тем, кто не мог подняться сам.
    Но самое ужасное было впереди. Под ранеными лежали мертвые. Тела, уже отдаленно напоминающие человеческие, многие превратились в одну сплошную кровавую массу. Проломленные ребра, пробитые грудные клетки и головы. И большинство из них - хрупкие девчоночьи тела, не выдержавшие натиска. У одной прямо из глаза торчал каблук туфли. Паша с трудом сдержал порыв на рвоту.
    Он выносил эти тела, в которых всего несколько минут назад бурлила жизнь, жизнь, которая только начиналась и должна была продлиться еще очень-очень долго. Жизнь, которая еще даже не успела понять, что это значит - жить. Жизнь, которая оборвалась столь нелепо и ужасно.
    Вокруг выли сирены, появились омоновцы, а ребята все выносили и выносили тела. Подняв очередное девичье тело, Паша вдруг осознал, что знает, чье оно, хотя по посиневшему от кровоподтеков лицу и трудно было уже определить человека. Он поднял глаза к небу, которого не было видно здесь, в подземном переходе, и увидел на потолке кровавый отпечаток чьей-то ладони. Проглотив комок в горле, он осторожно, будто боясь разбудить уснувшую вечным сном девушку, понес Валю наружу.
    Он положил ее на траву и прикрыл еще открытые глаза.
    - Мертва? - спросил подошедший омоновец.
    Паша лишь кивнул в ответ. Омоновец накрыл Валино тело простыней и кивнул санитарам.
    Вдруг к Паше подбежала Дина и разрыдалась, уткнувшись ему в грудь. А Паша стоял и смотрел на белые простыни, покрывающие зеленую лужайку возле реки.